Неточные совпадения
Как таблица на каменной скрижали, была начертана открыто всем и каждому жизнь старого Штольца, и под ней больше подразумевать было нечего. Но мать, своими песнями и нежным шепотом, потом княжеский, разнохарактерный дом, далее университет, книги и
свет — все это отводило Андрея от
прямой, начертанной отцом колеи; русская жизнь рисовала свои невидимые узоры и из бесцветной таблицы делала яркую, широкую картину.
Ничто в истории не осуществляется по
прямой линии, мирным нарастанием, без раздвоения и без жертв, без зла, сопровождающего добро, без тени
света.
Одно имя суслонского писаря заставило хозяина даже подпрыгнуть на месте. Хороший мужик суслонский писарь? Да это
прямой разбойник, только ему нож в руки дать… Живодер и христопродавец такой, каких белый
свет не видывал. Харитон Артемьич раскраснелся, закашлялся и замахал своими запухшими красными руками.
В описании подвигов этих грабителей не было
прямой лжи; но они представлены в таком
свете, с такими восхвалениями, которые ясно свидетельствуют, что в душе автора, воспевавшего их, не было чувства человеческой правды.
Жил на
свете рыцарь бедный,
Молчаливый и простой,
С виду сумрачный и бледный,
Духом смелый и
прямой.
Комната вдруг вся налилась белым, неласковым
светом. Среди нее стояла Людмила, вся черная, высокая,
прямая.
Из окон низеньких белых домов кое-где струился туманными
прямыми полосами
свет и длинными косяками ложился на желто-бурую блестящую землю.
Ромашов долго кружил в этот вечер по городу, держась все время теневых сторон, но почти не сознавая, по каким улицам он идет. Раз он остановился против дома Николаевых, который ярко белел в лунном
свете, холодно, глянцевито и странно сияя своей зеленой металлической крышей. Улица была мертвенно тиха, безлюдна и казалась незнакомой.
Прямые четкие тени от домов и заборов резко делили мостовую пополам — одна половина была совсем черная, а другая масляно блестела гладким, круглым булыжником.
Что же касается до графа Мамелфина, то он был замечателен лишь тем, что происходил по
прямой линии от боярыни Мамелфы Тимофеевны. Каким образом произошел на
свет первый граф Мамелфин — предания молчали; в документах же объяснялось просто:"по сей причине". Этот же девиз значился и в гербе графов Мамелфиных. Но сам по себе граф, о котором идет речь, ничего самостоятельного не представлял, а был известен только в качестве приспешника и стремянного при графе ТвэрдоонтС.
«Как это мило и как это странно придумано господом богом, — размышлял часто во время переклички мечтательный юнкер Александров, — что ни у одного человека в мире нет тембра голоса, похожего на другой. Неужели и все на
свете так же разнообразно и бесконечно неповторимо? Отчего природа не хочет знать ни
прямых линий, ни геометрических фигур, ни абсолютно схожих экземпляров? Что это? Бесконечность ли творчества или урок человечеству?»
Платя дань веку, вы видели в Грозном проявление божьего гнева и сносили его терпеливо; но вы шли
прямою дорогой, не бояся ни опалы, ни смерти; и жизнь ваша не прошла даром, ибо ничто на
свете не пропадает, и каждое дело, и каждое слово, и каждая мысль вырастает, как древо; и многое доброе и злое, что как загадочное явление существует поныне в русской жизни, таит свои корни в глубоких и темных недрах минувшего.
Непонимание учения Христа в его истинном, простом и
прямом смысле в наше время, когда
свет этого учения проник уже все самые темные углы сознания людского; когда, как говорил Христос, теперь уже с крыш кричат то, что он говорил на ухо; когда учение это проникает все стороны человеческой жизни: и семейную, и экономическую, и гражданскую, и государственную, и международную, — непонимание это было бы необъяснимо, если бы непониманию этому не было причин.
— С своей стороны, Яков Петрович, — с одушевлением отвечал наш герой, — с своей стороны, презирая окольным путем и говоря смело и откровенно, говоря языком
прямым, благородным и поставив все дело на благородную доску, скажу вам, могу открыто и благородно утверждать, Яков Петрович, что я чист совершенно и что, сами вы знаете, Яков Петрович, обоюдное заблуждение, — все может быть, — суд
света, мнение раболепной толпы…
Я получал не только укоризны, но даже угрозы не продолжать этой истории, но я ее продолжил, окончил и издаю в
свет отдельною книгою, предоставляя кому угодно видеть в этом
прямой ответ мой на все заявленные мне неудовольствия, а Вам я тут же, на первой странице этой книги, позволяю себе принести мою глубочайшую признательность за ту большую нравственную поддержку, которую Вы оказали мне Вашими строками, утвердив меня во мнении, что моя попытка восстановить истину в этой запутанной истории есть дело честное, к которому и Вы не остаетесь равнодушны.
Пошел он ко своей землянке,
А землянки нет уж и следа;
Перед ним изба со светелкой,
С кирпичною, беленою трубою,
С дубовыми, тесовыми вороты.
Старуха сидит под окошком,
На чем
свет стоит мужа ругает.
«Дурачина ты,
прямой простофиля!
Выпросил, простофиля, избу!
Воротись, поклонися рыбке:
Не хочу быть черной крестьянкой,
Хочу быть столбовою дворянкой».
Моя полковница была, впрочем, действительно дама образованная, знала
свет, держала себя как нельзя приличнее, умела представить, что уважает в людях их
прямые человеческие достоинства, много читала, приходила в неподдельный восторг от поэтов и любила декламировать из «Марии» Мальчевского...
Я засмотрелся, как целые ряды острых кос, с каждым взмахом косца, дружно обливались
светом и потом вдруг опять исчезали, как огненные змейки, словно куда прятались; как срезанная с корня трава густыми, жирными грудками отлетала в стороны и укладывалась в
прямые, длинные борозды.
Иногда на мгновение выделялся из этого заколдованного круга голый
прямой ствол сосны, внезапно облитый красноватым
светом, но тотчас же пугливо прятался в густую толпу ночных призраков.
Таков, Фелица, я развратен!
Но на меня весь
свет похож.
Кто сколько мудростью ни знатен,
Но всякий человек есть ложь.
Не ходим
света мы путями,
Бежим разврата за мечтами.
Между лентяем и брюзгой,
Между тщеславья и пороком
Нашел кто разве ненароком
Путь добродетели
прямой.
Взглядывая на озлобленные глаза засыпки, на раскосмаченную Анну и плакавшего навзрыд Сережу, утешал он мальчика сладкими речами, подарил ему парижских конфет и мнил себе, что самому Петру Великому будет он в версту, что он
прямой продолжатель славных его деяний — ввожу, дескать, разума
свет в темный дикий народ.
Хватил Никифор поленом по спине благоверную. Та повалилась и на всю деревню заверещала. Сбежались соседи — вчерашние сваты. Стали заверять Никифора, что он вечор
прямым делом с Маврой повенчался. Не верит Никифор, ругается на чем
свет стоит.
И так, твердый и
прямой, прошел о. Игнатий до кладбища и такой же вернулся назад. И только у дверей в комнату жены спина его согнулась немного; но это могло быть и оттого, что большинство дверей были низки для его роста. Войдя со
свету, он с трудом мог рассмотреть лицо жены, а когда рассмотрел, то удивился, что оно совсем спокойно и на глазах нет слез. И не было в глазах ни гнева, ни горя — они были немы и молчали тяжело, упорно, как и все тучное, бессильное тело, вдавившееся в перину.
Липа своими сучьями заглушила ее, и черемуха протянулась аршин на пять
прямым стеблем по земле; а когда выбралась на
свет, подняла голову и стала цвести.
Яркий
свет костра снова освещал пещеру. У самого огня лежал юный путник, спасенный Керимом. Юноша все еще не пришел в чувство. Высокая белая папаха с атласным малиновым верхом была низко надвинута на лоб… Тонкий
прямой нос с горбинкой, полураскрытый алый рот с жемчужной подковкой зубов. Длинные ресницы, черные, сросшиеся на переносице брови подчеркивали белизну кожи. Лицо казалось воплощением строгой юношеской красоты.
Вопрос поставлен был так: представляет ли
свет, осиявший Христа на Фаворе и виденный апостолами,
прямое действие Божие, Его «энергию» (ενέργεια), несозданную и вечную, или же он есть только чувственное знамение в доступной для грубого понимания учеников форме?
На лицо его падало довольно
свету из окна передней, — лицо моложаво-обрюзглое, овальное, бритое, кроме длинных и тонких усов; что-то актерское было в этом лице, в глазах с опухлыми веками, в
прямом коротком носе, в гримасе рта. Он один во всем городе вставлял в левый глаз монокль. Темно-русые волосы заметно редели на голове.
Покамест сотский их отыскивал, мы пошли в сад. Сад огромный, версты на полторы тянется он по венцу горы, а по утесам спускается до самой Волги.
Прямые аллеи, обсаженные вековыми липами, не пропускающими
света божьего, походили на какие-то подземные переходы. Местами, где стволы деревьев и молодых побегов срослись в сплошную почти массу, чуть не ощупью надо было пробираться по сырым грудам обвалившейся суши и листьев, которых лет восемьдесят не убирали в запущенном саду.